Согласно нормам обычного права, наиболее тяжкими преступлениями в деревне являлись конокрадство, поджог, воровство. Кража считалась более вредным и опасным преступлением, нежели преступления против веры, личности, семейного союза и чистоты нравов.
В представлении крестьян кража зерна или коня рассматривалась как покушение на самого потерпевшего. Этим оно отличалось от официального закона, который иначе трактовал такого рода преступление.
Самым тяжким имущественным преступлением в деревне считалось конокрадство. По мнению крестьян, конокрадство - преступление более опасное, чем воровство, исключая кражи церковных денег и утвари. По сообщению из Тверской губернии: «На конокрадство смотрит народ как на тяжкое преступление, потому что лошадь для крестьянина настолько необходима, что без нее он пропадет». В Калужской губернии крестьяне считали, что «без лошади и мужик не хозяин, поэтому в случаях угона лошади они принимали все меры к розыску похищенного животного и наказанию виновного»[1].
Крестьяне понимали, что нельзя сидеть без лошади, необходимо принимать меры. Мужик полагал, что если преступление направлено против него лично, то и наказание должно быть прямым и непосредственным. Он не мог быть уверен в том, что преступника вообще накажут, конокрады умело скрывались, и волостные власти чаще всего не могли своими силами справиться с этим бедствием.
Таким образом, у крестьян существовала своя классификация понятия «преступления» в отличие от официального закона. Тяжесть преступления определялась нормами обычного права. Совершенное преступление, в первую очередь, получало моральную оценку, а затем избиралась мера наказания.
[1] Сборник народных юридических обычаев. – СПб.: Тип. А.С. Суворина, 1900. Т. 2.